Форум » Замедленный чат » Перечитываем классику » Ответить

Перечитываем классику

Salieri: * * * У приказных ворот собирался народ                Густо; Говорит в простоте, что в его животе                Пусто. «Дурачье! — сказал дьяк, — из вас должен быть всяк                В теле: Еще в Думе вчера мы с трудом осетра                Съели!» На базар мужик вез через реку обоз                Пакли; Мужичок-то, вишь, прост, знай везет через мост.                Так ли? «Вишь, дурак! — сказал дьяк, — тебе мост, чай, пустяк?                Дудки! Ты б его поберег, ведь плыли ж поперек                Утки!» Как у Васьки Волчка вор стянул гусака, —                Вишь ты! В полотенце свернул, да поймал караул, —                Ништо! Дьяк сказал: «Дурачье! Полотенце-то чье?                Васьки? Стало, Васька и тать, стало, Ваське и дать                Таски!» Пришел к дьяку больной; говорит: «Ой, ой, ой,                Дьяче! Очень больно нутру, а уж вот поутру                Паче! И не лечь, и не сесть, и не можно мне съесть                Столько!» «Вишь, дурак! — сказал дьяк, — ну не ешь натощак;                Только!» Пришел к дьяку истец, говорит: «Ты отец                Бедных; Кабы ты мне помог — видишь денег мешок                Медных? — Я б те всыпал, ей-ей, в шапку десять рублей,                Шутка?» «Сыпь сейчас, — сказал дьяк, подставляя колпак. —                Ну-тка!» А. К. ТОЛСТОЙ (1857)

Ответов - 34, стр: 1 2 3 All

Salieri: (Ссылка: https://www.youtube.com/watch?v=8QfDmb1b_9s) (Ссылка: https://www.youtube.com/watch?v=Ed8Sa8w8wOk)

tpek: Класс!

Salieri: — Это не народ, а — сплошь препятствие делу-с! То есть не поверите, Матвей Савельевич, какие люди, — столь ленивы и — в ту же минуту — жадны, в ту самую минуту-с! Как может человек быть жаден, но — ленив? Невозможно понять!.. И снова жаловался, ёжась, недоуменно приподнимая плечи и устало щуря острые глаза. — Где у них разум? Совершенно нельзя понять! Говоришь им: вы подумайте, это предприятие полезно всему городу, всякому жителю! Реку вы испортили — освежим, воды у вас нету хорошей — будет! Не внимают! Не верят! Это, говорят, ты для своей пользы. А что же, позвольте спросить, в пользу пращура, что ли, работать мне? Это удивительно-с! Скажешь: господа обыватели, ежегодно мы горим, отчего большое разорение и убытки, и надо бы строить дома каменные. А, — кричат, — это потому, что ты у балымерских мужиков глину купил и кирпичный завод затеваешь!.. А. М. ГОРЬКИЙ. ЖИЗНЬ МАТВЕЯ КОЖЕМЯКИНА


Salieri: Кому интересно — выпуски 1–5: https://www.youtube.com/watch?v=0Q2iYBlqCQE выпуски 6–10: https://www.youtube.c/watch?v=P9hl2QgtOg0 выпуски 11–15: https://www.youtube.com/watch?v=lKcok3wWsNg Продолжение следует!

Salieri:

Salieri:

Salieri:

Salieri: Однако даже <...> в конце концов восстала — и удовлетворенно вернулась бы в свой крольчатник, получив затрещину и конфетку, если бы только глупый <...> догадался предложить их. Но делать нужную вещь в нужное время было не в его стиле, так что он упустил удобный случай. Тогда нация сбросила кроличью шкурку и надела другую свою национальную одежду — тигриную шкуру; когда же на нее надвинулись армии всей Европы, она пошла еще дальше и доказала свое мужество, несомненно, удивившись тому, что оно обнаружилось у нее в таком количестве. <...>, великий полководец, довел до совершенства воинское искусство <...>, а потом, выбрав удобную минуту, вновь напялил на нацию ее кроличью шкурку, наступил ногой ей на шею, и она восславила его за это. Точно так же обошелся с <...> и <...> — к величайшему их удовольствию. Марк Твен. И угадайте, о какой нации идёт речь.

Salieri: О ненависти к русским никто не говорил. Чувство, которое испытывали все чеченцы, от мала до велика, было сильнее ненависти. Это была не ненависть, а непризнание этих русских собак людьми и такое отвращение, гадливость и недоумение перед нелепой жестокостью этих существ, что желание истреблять их, как желание истреблять крыс, ядовитых пауков и волков, было таким же естественным чувством, как чувство самосохранения. ЛЕВ ТОЛСТОЙ. ХАДЖИ-МУРАТ

tpek: ...Он попытался заменить плотскую любовь любовью к власти, пестуя в своей душе демона властолюбия, отдав этому демону все; он стал добровольной жертвой и всю жизнь горел на медленном огне чудовищного жертвенника; он вскормил себя обманом и преступлениями, возрос на жестокости и бесчестии, подавил в себе свою неуемную жадность и врожденную трусость ради того, чтобы до самого конца света удержать в намертво стиснутом кулаке свой стеклянный шарик, не понимая, что жажда власти порождает лишь неутолимую жажду власти, не понимая, что насытиться властью невозможно не только до конца нашего света, но и до конца всех иных миров, мой генерал! А ведь он знал с самого начала, что его обманывают в первую очередь те, кто ему угождает, знал, что за лесть берут чистоганом, знал, что толпы людей, с ликованием славящих его и желающих ему вечной жизни, сгоняют силой оружия; все это он знал и приучил себя жить с этой ложью, с этой унизительной данью славы, ибо в течение своих бессчетных лет не раз убеждался, что ложь удобней сомнений, полезнее любви, долговечнее правды; он уже ничему не удивлялся, когда дожил до позорной фикции власти: повелевал, когда все уже было ему неподвластно, был прославляем, когда утратил свою славу, и утешался подчинением приближенных, не имея уже никакого авторитета. Маркес. Осень патриарха

Salieri: Дак, наверное, с него и писано!

Salieri: А.К.Толстой — Н.М.Жемчужникову, декабрь 1858 Есть здесь отвратительная соседка, которая, кажется, ездить больше к нам не будет, ибо не встретила в нас сочувствия своему образу мыслей, который состоит в том, что она, со слезами на глазах, соболезнует о том, что разрушается союз любви и смирения и страха между помещиками и мужиками через уничтожение крепостного состояния. У нее есть кошка, вся избитая ее крепостными людьми, за то, говорит она, что они знают ее к ней привязанность.

Salieri: Сурово и холодно требует автор от России отчета во всех страданиях, причиняемых ею человеку, который осмеливается выйти из скотского состояния. Он желает знать, что мы покупаем такой ценой, чем мы заслужили свое положение; он анализирует это с неумолимой, приводящей в отчаяние проницательностью, а закончив эту вивисекцию, с ужасом отворачивается, проклиная свою страну в ее прошлом, в ее настоящем и в ее будущем... Кто из нас не испытывал минут, когда мы, полные гнева, ненавидели эту страну, которая на все благородные порывы человека отвечает лишь мучениями, которая спешит нас разбудить лишь затем, чтобы подвергнуть пытке?.. Говоря о России, постоянно воображают, будто говорят о таком же государстве, что и другие; на самом деле это совсем не так. Россия — это целый особый мир, покорный воле, произволению, фантазии одного человека, — именуется ли он Петром или Иваном, не в том дело: во всех случаях одинаково это — олицетворение произвола. В противоположность всем законам человеческого общежития Россия шествует только в направлении своего собственного порабощения и в направлении порабощения других народов. (Герцен о Чаадаеве)

Salieri: — Очень просто, — стал объяснять мастер. — Сначала вы считаете, что все важнее одного. Потом считаете, что большинство важнее меньшинства. А дальше у вас получится, что половина всех важнее половины всех. — Так уже не получится, — сказал Новости Дня. — Половина всех равна половине всех. — Это только на словах, — объяснил Холодилин. — А если одни привыкли считать себя главнее других, они так и будут считать себя главнее, даже если их станет меньше. И в конце концов у вас выйдет, что не все важнее одного, а один, самый важный, важнее всех остальных. Эдуард Успенский, "Гарантийные человечки"

behemothus: Salieri пишет: Эдуард Успенский, "Гарантийные человечки" Забавно... Не читал. Вообще я этого Успенского не очень, а тут что-то живым духом повеяло.



полная версия страницы